Ситуация с мигрантами в швеции. Как мигранты из узбекистана попадают в рабские условия труда в швеции. Изучая шведский язык

Согласно данным Gаtestone Institute, с 1975 года, когда Швеция распахнула свои двери перед мигрантами со всего мира, по 2015-й количество изнасилований в этой, в течение нескольких веков тихой и мирной, скандинавской стране увеличилось на 1 472%. В последние годы Швеция находится в лидерах позорного списка государств, где чаще всего совершаются преступления против женщин, - примерно на уровне Лесото.

Насильники, имеющие, по неофициальным данным, почти сплошь иностранное происхождение, процветают в одной из самых демократичных и свободных стран мира, воспринимая эти блага как лицензию на вседозволенность, в то время как для шведов их заменили «политкорректностью» и «мультикультурализмом». По сути, жестким общественным требованием игнорировать и терпеть творимые мигрантами безобразия, принимать и даже подчиняться их диким нравам и обычаям, чтобы не прослыть «неонацистами» и «расистами», хотя ни нацизма, ни колоний Швеция никогда не имела.

Как мигранты «навсегда» меняют образ жизни шведов

Однако поскольку изнасилования остаются изнасилованиями, даже если полиции дана команда скрывать этническое происхождение преступников, властям все-таки приходится принимать какие-то меры. Закрытие навсегда музыкального фестиваля Bråvalla, самого популярного в Скандинавии, - одна из них. Причем мера эта весьма показательная - вместо борьбы с обнаглевшими мигрантами, которые рассматривают шведок как «проституток», раз те не носят чадру, и рядом с ними нет другого мужчины, в Швеции решили их просто не искушать, сделав крайними своих меломанов. Чтобы избежать худшего - изнасилованных любителей музыки.

Согласно данным Gаtestone Institute, с 1975 по 2015 год количество изнасилований в Швеции увеличилось на 1 472%. Фото: SvetlanaSF / Shutterstock.com

Нам было очень грустно принимать подобное решение, но, исходя из общей картины, мы не можем проводить этот фестиваль так, как нам бы этого хотелось»,

Процитировал американский портал Breitbart одного из организаторов Bråvalla. Он подчеркнул, что изнасилования - «это социальная проблема, а не проблема конкретного фестиваля».

Число жертв сексуального насилия на фестивале росло из года в год, пока не превысило 40 девушек и женщин. Дальше ехать действительно уже некуда. И это при том, что цифры наверняка заниженные. В этой связи в Швеции от отчаяния даже появились идеи проводить такого рода мероприятия по половому признаку - отдельно для мужчин и для женщин, по типу того, как в некоторых мусульманских странах для женщин выделен один ряд сидений в автобусе, а для мужчин - другой. Однако до копирования «моральных норм» ислама дело пока не дошло - значительно удобней оказалось фестиваль просто закрыть.

Так сами же шведы опровергли утверждения своей же собственной пропаганды, которые озвучило однажды Радио Швеции:

По статистическим данным, Швеция в последние годы занимает одно из первых мест в мире и первое в Европе по числу изнасилований из расчёта на душу населения. Цифры эти широко используются в антизападных, расистских и неонацистских кругах как доказательство краха и деградации мультикультурного шведского общества. Однако эти данные, по мнению экспертов, никак нельзя сравнивать с показателями других стран, потому что методы ведения статистики принципиально разные. И женщины в Швеции не рискуют в большей степени, чем в других странах, подвергнуться сексуальному насилию».

После истории с Bråvalla такого рода утверждения могут вызвать лишь горькую усмешку. Рискуют, и намного больше, чем в любой другой европейской стране, потому что ещё нигде не закрывали «навсегда» крупнейший и любимый молодежью музыкальный фестиваль из-за того, что пользующиеся гостеприимством Швеции мигранты и «просители убежища» из Азии и Африки запустили набирающий обороты конвейер изнасилований.

Почему?

Потому что теперь это уже почти их страна. В одном из крупнейших городов Швеции - Мальмё - мигранты составляют почти половину населения, мусульманин там каждый четвертый. В стране появились районы, где число «понаехавших» превышает 80%, хотя достаточно и 10% мигрантского населения, чтобы коренные шведы начинали покидать насиженные места и перебираться туда, куда переселенцы еще не добрались. Но они всегда следуют за ними по пятам. Причем если в прошлые десятилетия мигранты еще хоть как-то интегрировались, то в последние годы этого практически не происходит, потому что приезжих стало уж слишком много.

В Швеции функционируют сотни экстерриториальных анклавов, которые живут по законам шариата, куда боится заглядывать полиция и люди с фотоаппаратами, где их атакуют банды сидящих на социальных пособиях «радикализировавшихся» бородатых бездельников, а нередко и «раскрепостившиеся» в Европе по этой части женщины, одежда которых скрывает всё, кроме глаз. Периодически Швецию потрясают совершаемые мигрантами - индивидуально и группами - жестокие преступления сексуального характера против шведских девушек, которые считаются в Европе одними из самых красивых, женщин, мальчиков и даже мужчин. Времена, когда шведы наводили страх на всю Европу, брали Мюнхен и считались самыми «крутыми» солдатами в мире, давно прошли.

Читайте также:

А что же власти?

Контролируемые истеблишментом шведские СМИ делают всё для того, чтобы замять эти истории. Многие шведы боятся откровенно высказываться на эти темы, как по идеологическим причинам, так и опасаясь за последствия, поскольку «политкорректность» обязательна только для жертв. Лишь жестокая реальность заставляет коренных жителей, понимающих, что от своих властей они помощи не дождутся, сопротивляться: после серии жестоких групповых изнасилований в Мальмё в городе появились гражданские ночные патрули.

Но правительство вместо того, чтобы навести в стране порядок, пока это еще хоть как-то возможно, предпочитает «помогать» шведам советами. Так, например, министр юстиции и миграции Морган Йоханссон призывает граждан «не выходить на улицы в одиночку в темное время суток и ездить на такси».

Министр юстиции и миграции Швеции Морган Йоханссон призывает граждан «не выходить на улицы в одиночку в темное время суток и ездить на такси». Фото: www.globallookpress.com

Позиция властей абсолютно лицемерна. С одной стороны, заявляется, что «расследование сексуальных преступлений должно специально исключать этническое происхождение». С другой, шведов обязывают «учить новоприбывших мигрантов шведским ценностям», несмотря на угрозу получить за это при полной безнаказанности бейсбольной битой по зубам. Вообще права этнических преступников явно имеют приоритет перед правами шведских жертв: судьи и полицейские относятся к ним со снисхождением - дескать, не знают местных нравов и законов, у них так принято.

Ну а если преступник малолетка, то его вообще нельзя трогать, хотя в странах, откуда прибыли насильники, их бы подвергли мучительной казни и за куда менее серьезные прегрешения. Они имеют, таким образом, «лучшее из обоих миров», когда надо - требуя применения местных законов, а когда не надо - убеждая шведские власти, что в их странах это якобы дозволяется. И это работает. Причем во всей Европе. Швеция отличается от остальных стран только тем, что процессы самоуничтожения там зашли дальше, чем у других.

Шведское сопротивление этому порабощению носит пока в основном подспудный характер. Однако что-то подсказывает, что оно, безусловно, проявит себя на предстоящих этой осенью парламентских выборах. На них имеющая третью по численности фракцию в Риксдаге антимигрантская партия «Шведские демократы» может преподнести лево-либеральному истеблишменту - по примеру Германии и Италии - очень большой сюрприз.

Швеция - одна из немногих европейских стран, распахнувших объятия мигрантам. На протяжении десятилетий беженцы органично вписывались в шведское общество, восполняя нехватку рабочих рук и не нарушая при этом культурную целостность страны. Однако новые мигранты не желают превращаться в шведов, а хотят жить по-своему, что вызывает раздражение у местных жителей. Особенно достается обитателям города Мальмё, который превратился в неофициальную столицу беженцев: здесь они составляют около 40 процентов населения. Как изменилось отношение великодушных шведов к «понаехавшим», выясняла .

«Место, где раньше стояли унылые бетонные здания рабочего квартала, теперь превратилось в шумную улицу с кафе и ресторанами восточной кухни. В воздухе витают пленительные ароматы ванили, корицы, кардамона, имбиря, слышится арабская речь. Раньше на каждом углу города можно было купить гамбургер или колбаску, сейчас к ним добавились фалафель, донер, кебабы», - так описывал в 2015 году ситуацию один из жителей шведского Мальмё, принявшего беженцев с Ближнего Востока и севера Африки.

С распростертыми объятиями

По его словам, многие шведы в разгар миграционного кризиса приносили еду, лекарства, теплую одежду и игрушки в центры размещения беженцев и на вокзалы, куда прибывали мигранты. Некоторые и вовсе радушно распахнули для «понаехавших» двери своих домов.

Швеция всегда гордилась своей щедростью и великодушием по отношению к иностранцам. Это началось во время Второй мировой войны. Нейтральная страна не подверглась разрушениям и сохранила промышленный потенциал, ее экономика продолжала бурно развиваться. Королевство нуждалось в рабочей силе, поэтому иммиграционное законодательство было максимально мягким. В страну хлынули норвежцы, бежавшие от нацистов, прибалты, датские евреи. Потом пришла очередь иранцев, спасавшихся от гонений шаха Пехлеви, и чилийцев, скрывавшихся от генерала Пиночета. Потом пожаловали эритрейцы, сомалийцы и курды.

Швеция приступила к строительству социал-демократического государства, лояльность к приезжим стала частью шведской идентичности, символом преданности моральным принципам. Государственная система предоставляла социальные льготы не только коренным шведам, но и беженцам: жилье, здравоохранение, качественное образование, отпуск по уходу за ребенком, пособие по безработице - у них было все.

Фото: Johan Nilsson / TT News Agency / Reuters

К началу 1990-х королевство принимало по 40 тысяч беженцев в год. Все изменилось в 1992 году. После войны в Югославии почти 700 тысяч человек обратились в страны Западной Европы с просьбой об убежище. По традиции первым откликнулся Стокгольм, однако вынужден был ужесточить иммиграционную политику, ограничив возможности получения вида на жительство и въезда в страну. Как пишет , шведы боялись приезда югославов: «Люди думали, что они привезут в шведские пригороды свою войну. На улицах начали маршировать неонацисты. Экономика оказалась на самой низкой отметке с 1930-х годов».

Но через некоторое время они, как и другие беженцы, органично вписались в шведское общество, восполнив нехватку рабочих рук. Культурная целостность королевства не пострадала. «Одни боснийцы теперь работают министрами в нашем правительстве, другие лечат нас», - описывает ситуацию Лиза Пеллинг (Lisa Pelling) из аналитического центра Arena Group, занимающаяся исследованием проблем беженцев.

Шведы гордились тем, что смогли успешно интегрировать мусульманское население, и были уверены, что система, отлаженная годами, не дает сбоя.

Понаехали тут

Когда в 2015 году в Европе разгорелся миграционный кризис, большинство беженцев устремились в Швецию и ФРГ. Германия, все еще испытывающая чувство вины за Вторую мировую, провозгласила политику открытых дверей и протянула нуждающимся руку помощи. На этом фоне подвиг маленькой Швеции был не столь заметен, хотя именно скандинавское королевство приняло основной поток мигрантов из расчета на душу населения.

Однако поведение новых «понаехавших» сильно отличалось от привычного. Мигранты оседали на окраинах крупных городов, не шли на контакт с местными, мусорили на улицах и совершали мелкие преступления. В некоторых местах, пишет , их доля достигает 80 процентов от общего числа населения.

Еще одна серьезная проблема заключается в высоком уровне безработицы. В Швеции во многих сферах преобладает узкая специализация: чтобы работать, необходимо иметь высокую квалификацию, которой нет у мигрантов. Помимо этого, необходимо выучить шведский язык.

От любви до ненависти

Постепенно терпение у великодушных шведов иссякло. Проведенный осенью 2017-го опрос показал, что 41 процент местных граждан считают, что королевство принимает слишком много беженцев, - а в середине прошлого года их было всего 29 процентов. Журналисты и политики придерживаются правила не обсуждать проблемы, связанные с миграционным кризисом, дабы не прослыть расистами и ксенофобами.

Тем временем среди простых шведов все чаще слышатся призывы поменять миграционные правила. Чтобы получить работу, беженцы имеют право на переобучение за счет государства, но за последний год лишь 30 процентов мигрантов, прошедших программу интеграции, смогли найти работу или продолжить обучение. На приезжих королевство тратит около четырех миллиардов долларов в год, хотя еще недавно эта сумма составляла менее миллиарда долларов. Не исключено, что страна с десятимиллионным населением, принимающая более ста тысяч мигрантов каждый год, рано или поздно столкнется с серьезными экономическими проблемами.

«Проблема беженцев расколола благовоспитанную Швецию (...) Час расплаты за шведскую щедрость наступает только сейчас, и никто не удосужился посчитать, во что она обойдется», - пишет Foreign Policy. Как рассказал Ивар Арпи (Ivar Arpi), обозреватель газеты Svenska Dagbladet и непримиримый критик миграционной политики, «люди, поднимающие эту тему, теряют друзей, да что там - раскалываются целые семьи».

«Прошлым летом моя бабушка едва не умерла от голода в больнице, а эти мигранты бесплатно получают еду и медицинскую помощь. Я думаю, государство прежде всего должно заботиться о собственном народе, а уже потом, если что-то останется, помогать другим», - делится размышлениями полицейский пограничной службы.

У женщин большое недовольство вызывает закон, согласно которому мигрантки с детьми младше семи лет могут рассчитывать на несколько лет оплачиваемого отпуска вне зависимости от того, работают они или нет. На самих шведок это правило не распространяется: они могут получить 450-дневный отпуск после рождения малыша только в том случае, если до этого не были безработными.

Плата за гостеприимство

В последнее время в Швеции вырос уровень преступности. Власти страны не обнародуют данные об этнической принадлежности подозреваемых, стараясь не увязывать эту тенденцию с ростом числа беженцев. В отличие от них, американский лидер миндальничать не стал, заявив, что виноваты в этом именно «понаехавшие». Его точку зрения поддерживают многие европейцы.

В Швецию приехало много молодых мужчин, после чего в королевстве, особенно в южном городе Мальмё, резко возросло число преступлений на сексуальной почве. Так, в конце января этого года молодой шведке разбили голову бутылкой после того, как она отвергла приставания незнакомца в ночном клубе «Бабель» в центре Мальмё. 19-летняя Софи Йоханссон (Sophie Johansson) во время танца почувствовала чужие руки на своих ягодицах, а затем и между ног. Девушка ударила мужчину, чтобы он отстал, и получила ответный удар кулаком в лицо.

Она решила не разжигать конфликт и вместе с другом пошла к выходу. Пристававший парень догнал их и ударил Софи по голове бутылкой. «Я думала, что это жидкость из бутылки [течет по лицу], но мой друг сказал мне, что это кровь. Я была в шоке», - рассказала девушка. В конце 2017 года произошло несколько изнасилований, что одной из девушек подожгли половые органы.

Множатся конфликты на расовой и межнациональной почве. Были отмечены случаи нападения на мигрантов, поджигали их палатки. В августе 2015 года двое выходцев из Эритреи напали на посетителей в городе Вестерос (примерно в 100 километрах от Стокгольма), нанеся ножевые ранения 55-летней шведке и ее 28-летнему сыну. В ответ активизировались крайне правые. В городе Арбуга у предоставленного беженцам здания были обнаружены два контейнера с воспламеняющейся жидкостью, а в Вернамо неизвестные пытались устроить поджог в приюте для детей-беженцев, оставшихся без родителей. Полиция усилила меры безопасности в центрах размещения мигрантов.

Очевидно, что в нынешних условиях старые верные способы интеграции не работают. Мигранты других национальностей и вероисповеданий не желают превращаться в шведов, не собираются отказываться от своих традиций и хотят жить по-своему. Чтобы как-то решить эту проблему, Швеции придется пересмотреть миграционную политику, даже если новые правила покажутся подданным короны жесткими и негуманными. Попытка сохранить нейтралитет в этом вопросе может обойтись стране слишком дорого.

В ходе журналистского расследования, которое провел шведский телеканал TV4 совместно с журналистом Радио Озодлик Сирожиддином Толибовым, стало известно, что сотни иностранцев работают в Швеции в рабских условиях.

«В Швеции существует скрытое от посторонних глаз некое невидимое общество. В этом обществе эксплуатируют трудовых мигрантов. Невидимая эксплуатация осуществляется везде – на строительных площадках, в школах, больницах, роскошных гостиницах и ресторанах», – говорит автор фильма Сирожиддин Толибов. По его словам, фильм рассказывает об узбекистанцах, которые незаконно устроились на работу за рубежом и в итоге попали в рабство.

Пассажиры прибывают в аэропорт Стокгольма. Вместе с тысячами туристов и местных жителей в страну проникают и мигранты без документов. Совместное расследование шведского телеканала TV4 и Радио Свобода позволило вскрыть схему, как мигранты получают налоговый номер, который позволяет устроиться на работу. Как минимум один из участников этой схемы в итоге устроился уборщиком в отделение шведской пограничной службы.

Это мигрант из Узбекистана.Он говорит, что знаком с человеком, который помогает нелегально получить работу в Швеции. Канал ТВ4 не раскрывает его личность. Голос и имя изменены.

«Мои друзья его знали. И друзья меня с ним познакомили. Тогда это было около двухсот долларов. Сейчас я не знаю, сколько надо платить», – говорит мужчина.

Сделка была заключена в библиотеке на окраине Стокгольма. Жасур передал свой паспорт и деньги человеку, которого TV4 называет Акмаль.

«Он попросил меня подождать. Сказал, что я смогу работать, открыть счет в банке и платить налоги», – рассказывает Жасур.

Акмаль зарегистрировал на имя Жасура старый автомобиль. Сделать это можно в национальном транспортном агентстве Transportstyrelsen. Оно пересылает данные в налоговую службу, потому что у Жасура нет шведского номера социального страхованиях. Взамен налоговая служба присваивает ему координационный номер, имеющий сходные функции. Наличие этого номера в корне меняет ситуацию.

«Вы можете обратиться в любую шведскую службу. Можно получить работу, открыть банковский счет, сделать регистрацию по месту жительства», – рассказывает сотрудница шведской налоговой службы Пиа Бергман.

Мы выяснили, что при фальшивой продаже автомобиля Акмаль указал, что живет в этом доме. По данным транспортного агентства, за последние три года на этот адрес был зарегистрировано более трех тысяч старых автомобилей. В разговоре с журналистами Акмаль сказал, что не занимается подобными вещами.

Большинство из примерно тысячи человек, получивших таким образом налоговые номера, мужчины, но было среди них и несколько женщин. Одна из них рассказывает, что женщинам, которые пытаются легализоваться по этой схеме, угрожает сексуальная эксплуатация. Мы не раскрываем ее имени, а голос изменен.

«Мне предложили работу, если я соглашусь неделю отработать бесплатно. Когда эта неделя кончилась, меня поставили перед выбором: или переспать с боссом, или никакой работы. Как тут выбрать? Многие женщины опускают голову и идут на это ради детей. Идут на это. Идут, потому что у них нет выбора. Им нужны деньги, чтобы растить детей. Но я не смогла на это пойти», – говорит она.

Судя по имеющимся документам, люди, которым Акмаль помог легализоваться через получение налогового номера, позже работали на стройке, в коммунальных службах и на предприятиях общественного питания. Некоторые устроились в университетскую больницу в Стокгольме или сюда, в крупнейший торговый центр в Скандинавии. Они рассказали нам, что работают сверхурочно, получая ниже минимальной зарплаты, а иногда им не платят вообще.

Такие рабочие места часто отдают на аутсорсинг различным агентствам. Мы обратились в эти компании, но там заявили, что умышленно никаких законов не нарушают. Но специалист по раскрытию мошеннических схем Андерш Бьоркенхайм настроен скептически.

«У них такая бизнес-модель, по крайней мере, частично. Они рассредоточивают этих людей среди других сотрудников. Никто ничего не спрашивает. У них есть координационный номер, может, даже банковский счет. По большому счету весь этот черный рынок – это работорговля при потворстве государства», – говорит Бьоркенхайм.

При этом, утверждает он, и работники, и работодатели нарушают закон. Бьоркенхайм показал нам объявления в интернете, открыто предлагающие покупку старого автомобиля для получения координационного номера, по-шведски Samordningsnummer.

В последнее время приезжие селятся в определенных районах, где оказываются изолированными от шведского общества. О мигрантском гетто Ринкебю, где живут в основном выходцы из Африки и Ближнего Востока (и немного - из Югославии, Восточной Европы и России), написано немало.

Одни утверждают, будто «белым» туда вход воспрещен, другие - что материалы о «маленьком Могадишо» тенденциозны и используются в пропагандистских целях. Будучи в Стокгольме, я решила увидеть все своими глазами.

Приезжая в Ринкебю, совершаешь путешествие из Швеции в другую страну. Здесь редко можно увидеть женщину с непокрытой головой, большинство носит хиджаб, но немало - и паранджу с узкой прорезью для глаз.

Днем здесь совершенно спокойно, только вечерами становится тревожнее - когда на улицах появляются подростковые банды (но их и в Москве стоит обходить за километр). Местные жители довольно общительные, к любому можно подойти, расспросить, кто он и откуда, - поболтать здесь любят.

Все меняется, когда достаешь из сумки камеру. Как только местные распознают в тебе журналиста, становится опасно. Когда меня окружили женщины, пришлось вызывать полицию (самая агрессивная из них, дочь выходцев из Эфиопии, родилась уже в Швеции и учится в Упсальском университете).

На мои вопросы, почему я не могу фотографировать, если законы Швеции разрешают мне делать это, я получила ответ: «Здесь свои правила».

У жителей Ринкебю два врага: журналисты и полицейские. Поэтому журналистов тут, случается, избивают и прогоняют, а полицейский участок сожгли несколько лет назад.

Многие шведы заступаются за мигрантов, объясняя агрессию тем, что они устали от негативных репортажей. Но вообще-то сложно снимать позитивный репортаж на разбитую камеру.

Кстати, в мировом рейтинге свободы слова, составляемом «Репортерами без границ», Швеция - на втором месте (все первые строчки поделили между собой Скандинавские страны). Это так, если закрыть глаза на то, что в некоторых районах журналист не может достать камеру, не рискуя получить в глаз.

Правда ли, что из-за мигрантов колоссально выросла преступность, шведские женщины вечерами боятся выйти из дома, а в темное время суток по улицам бродят банды грабителей с битами?

Заголовки в российских СМИ такие, что кажется, будто тут конец света: «Изнасилованная Швеция», «Швеция в заложниках у мигрантов», «Банды мигрантов-насильников запугали Швецию», «Конец шведской идиллии: мигранты убивают и насилуют»...

На самом деле Швеция остается одной из самых безопасных стран мира, а уровень преступности не превышает статистику десятилетней давности: количество преступлений среди коренного населения снизилось, а приезжие вернули прежние показатели.

Впрочем, шведов преступность среди мигрантов мало волнует, так как чаще всего это не касающиеся их этнические разборки, торговля наркотиками и оружием (которое опять же пускают в ход друг против друга).

Гулять поздним вечером по мигрантским районам немного нервно, но только из-за их дурной славы и предубеждения против этнических мигрантов. А так здесь не опаснее, чем в Бирюлеве или Люблине.

Что касается остальных районов, то там спокойно и ночами: сказывается сегрегация мигрантов и коренных жителей, богатых шведов и небогатых, эмигрантов прежних лет и новоприбывших.

Шведским СМИ часто приходится разоблачать российские фейки. Тут можно встретить заголовки вроде: «Почему Швеция НЕ является мировой столицей насилия»; «Нет, в Швеции не был осужден мужчина, евший бекон» (наши каналы показали сюжет, как стокгольмца, оскорбившего мусульманок поеданием бекона, приговорили к штрафу за разжигание); «Вот доказательства, что в Швеции не были запрещены рождественские гирлянды» (эту новость о том, что в «захваченной мусульманами» Швеции запретили городские рождественские украшения, также распространяло наше информагентство)...

Российские журналисты прославились и в Ринкебю, когда пытались подкупить местных ребят, чтобы те устроили беспорядки «на камеру». Может, еще и поэтому журналисту из России здесь не рады ни местные, ни полиция.

На самом деле проблема не в преступности или перегрузке медицинских и социальных учреждений. В этом у Швеции - большой запас прочности. Проблема в том, что страна приняла столько мигрантов, что уже не может (во всяком случае, быстро) интегрировать их, растворив в себе.

Изолированные от шведского общества, они организовывают «непризнанные республики», которые живут по своим правилам. Пока им это позволяется, все спокойно, но, как только власти покушаются на «независимость», случаются погромы.

С одной стороны, мигранты не тревожат шведов, предпочитая лишний раз не выходить из своих гетто (в них им психологически комфортно, ведь не нужно меняться, подстраиваясь под новую родину). С другой, эти территории - как бы уже и не совсем Швеция. Со всеми вытекающими.

Разрешая мигрантам жить по своим правилам, шведы, как мне кажется, начинают нарушать свои собственные. Так, в рейтинге гендерного равенства (The Global Gender Gap Index) Швеция занимает 5-е место (впереди - Исландия, Норвегия, Финляндия и, внезапно, Руанда, согнавшая Швецию с насиженного 4-го места).

В рейтинге учитывается многое: равенство зарплат, представительство в парламенте и правительстве, доступ к руководящим постам... Тем удивительнее, что в Швеции женщины носят паранджу (в ряде европейских странах она запрещена), терпят побои мужей и могут быть отданы замуж в подростковом возрасте.

Утверждать, что женщины сами хотят носить черный балахон с сеткой на лице и прорезью для глаз - все равно что считать, будто им нравится, когда мужья бьют их смертным боем.

Попробуйте пошутить на тему «бьет - значит любит» в присутствие шведов - вы будете заклеймены как мракобес и женофоб. Но если речь идет о мигрантах, многие неодобрительно поморщатся, но скажут: «Такие у них порядки».

Но «у них» - это уже не у них в Африке или на Ближнем Востоке, а в Швеции. Так, женщина-мигрантка, которую избивал муж, обратилась в полицию, но полицейский посчитал, что не вправе вмешиваться, ведь «у них так принято».

Другая проиграла суд, потому что присяжные, среди которых было много «новых шведов», оправдали ее мужа как «достойного человека из хорошей семьи». Апелляционный суд отменил это решение, но осадочек-то остался.

Есть, конечно, и другие истории. 13-летняя сирийская девочка пожаловалась в полицию, когда родители пытались выдать ее замуж за 27-летнего мужчину. Суд признал родителей виновными, девочку переселили в другую семью.

Но сколько таких замужеств происходит в гетто - никто не знает. Правительство не проверяет (да и вряд ли может), а только распространяет листовки, объясняющие, что в Швеции жениться на детях не комильфо.

Шведы очень боятся прослыть расистами, ведь им, как и немцам, есть чего стыдиться: эксперименты в области евгеники здесь длились еще лет тридцать после падения нацистской Германии.

Поэтому в беседах, опросах, интервью и публичных выступлениях они, как это всегда было принято, максимально доброжелательны и толерантны (весь ХХ век шведы были такими, сама история страны доказывает это). Согласно Gallup’s Migrant Acceptance Index, Швеция по-прежнему в десятке самых терпимых к мигрантам стран.

Но на деле все не так радужно. На вопрос: «Что если вашими соседями будут мигранты?» - большинство отвечает: «Буду рад». Но при этом, как только число «новых шведов» в районе превышает 10%, шведы «старые» начинают переезжать. Так и появляются гетто...

Не решаясь высказываться публично, шведы сделали это с помощью тайного голосования. Когда перед парламентскими выборами премьер-министр и глава Умеренной консервативной партии (либерального толка) призвал шведов шире распахнуть свои сердца беженцам, его партия тут же потеряла треть своих сторонников, которые распахнули сердца «Шведским демократам» (это правоконсервативная партия, всегда считавшаяся националистической и маргинальной, а сегодня получившая третье место в парламенте благодаря антимигрантской риторике). В сентябре в Швеции очередные выборы, и не похоже, что «Шведские демократы» сдадут свои позиции.

В марте ООН опубликовала очередной рейтинг счастья (World Happiness Report), важную часть в котором заняло исследование зависимости счастья и миграции. Швеция в этом рейтинге — на высоком 9-м месте (хотя и ниже всех Скандинавских стран), а Россия - на 59-м, между Кипром и Казахстаном.

Вот какие условия были названы исследователями, чтобы миграция не влияла отрицательно на климат в обществе: толерантность и настроения коренных жителей, количество мигрантов и их готовность коммуницировать и интегрироваться.

С толерантностью у Швеции пока еще все в порядке, а вот масштабы и способность (или желание) мигрантов стать полноценными членами общества - под вопросом.

Впрочем, эти вопросы должны задавать себе шведы. А у российских СМИ немало тем о мигрантах и в собственной стране, которой далеко до «захваченной мусульманами Швеции».

У нас зашкаливают преступность и количество убийств, много терактов, в которых гибнет огромное количество людей (в Швеции случился один год назад, и за рулем грузовика, раздавившего людей, был не сириец, а гражданин Узбекистана), высокая социальная напряженность, а в этнические гетто превратились целые регионы страны, живущие по своим правилам.

Отношение к российским СМИ здесь - брезгливо-негативное. Если так пойдет и дальше, представляться российским журналистом станет опасно не только в Ринкебю.

Елизавета Александрова-Зорина.

Как выглядит захваченный город? Мальмё в Швеции – наглядная иллюстрация того, на что через несколько лет станет похожа вся Европа. И хотя СМИ вместе с остальной «сектой политкорректности» тщательно скрывают правду, она видна тем, кто готов её увидеть.

1. Недавно местная пресса города Мальмё с умилением рассказала о либеральных шведских добровольцах, которые помогли двум молодым сирийским иммигрантам открыть бизнес в соседнем Хельсинборге – кафе-кальян. До чего же прилежные иммигранты, какие чудесные добровольцы… Интеграция, усердие и успех ожидают в будущем сотни тысяч мусульманских иммигрантов, наводняющих страну. Кто посмеет сказать, что они не сумеют интегрироваться?

Вот только, в ходе полицейского рейда в это кафе обнаружилось нечто совершенно другое.

В подвале была найдена шведская девушка , прикованная цепью к батарее. Она стала сексуальной рабыней , по меньшей мере, для семерых человек во главе с двумя вышеупомянутыми героями местной прессы, прославившимися своим трудолюбием: 28-летним Халедом Азизом и 23-летним Тариком Бакаром .

Выяснилось, что девушка была похищена на улице в Мальмё четырьмя арабскими просителями статуса беженцев. Её затолкнули в машину, привезли в кафе-кальян и спрятали в подвале, где, приковав железной цепью, превратили в наложницу для всей компании, насилуя всеми возможными способами, жестоко избивая и унижая. Они вовсе не собирались её отпускать, решив оставить, как вещь – для себя и друзей .

Суд над парой сирийских владельцев кафе закончился в январе. Оба были осуждены лишь на четыре года, ещё их обязали внести компенсацию для девушки в размере 30 тысяч долларов. Они были обвинены только в изнасиловании, но не в похищении или пытках. После чего просвещённый судья решил, что следует выдворить их из страны, вместо того, чтобы держать в заключении. Так и сделали. Пятерых остальных подозреваемых отпустили, поскольку у прокуратуры не нашлось достаточных оснований для передачи дела в суд.

Оказалось, что первый из сирийцев пробрался в Швецию незаконно ещё в 2010 году. Ему позволили тогда остаться, хотя его просьба о получении статуса беженца была отклонена. Второй прибыл в 2014 году. Каждый месяц он получал от государства по 800 долларов и ещё стипендию для учёбы – всё за счёт налогоплательщиков.

Незадолго до этого появилась ещё одна публикация о том, что шведская полиция сумела продвинуться в расследовании другого преступления на сексуальной почве , в котором молодые мусульмане изнасиловали мать двоих детей. В полиции поначалу решили, что речь идёт о рядовом изнасиловании, но с изумлением обнаружили на платье жертвы остатки спермы, принадлежащей 48 разным мужчинам . Это случилось в лагере беженцев, построенном специально для новых мусульманских иммигрантов.

Это не всё . Около месяца назад произошло ещё одно жуткое изнасилование . На этот раз в другом шведском городе – Уппсала. Группа афганских иммигрантов похитила местную шведскую девушку, которая, судя по всему, была пьяна, после чего на протяжении нескольких часов насиловала её, транслируя всё это через «Фейсбук» в прямом эфире. Десятки тысяч людей с интересом следили за развитием событий, некоторые даже записывали. Были и те, кто поспешил сообщить полиции, которая в конце тоже попала в «прямой эфир», когда, взломав дверь, ворвалась в квартиру и задержала всех участников.

Как на это реагируют власти? Суд в Уппсале отказался депортировать пятерых молодых афганцев, изнасиловавших шведского мальчика, поскольку в Афганистане их ожидает, согласно исламскому шариату, «слишком опасное» наказание .

Обнажённая, испуганная, прикованная цепью к батарее теми, кого впустила в свой дом – увы, но это уже совсем не та «златовласая девчонка», это захваченная страна , с рассудком, помутившимся от алкоголя и галлюциногенных наркотиков.

Насколько же велико должно быть презрение к местным женщинам, которых рассматривают лишь в качестве предмета сексуального удовлетворения. Насколько же велико презрение к шведскому образу жизни, к Европе, ко всему, что прежде она представляла.

Вот «Абба», из своих наивных 70-х. Накануне прихода цунами:

Я такая везучая, я златовласая девчонка!
Я хочу спеть об этом всем,
Какая радость, какая жизнь, какой шанс!

2. Десятки шведов вышли 16 января на улицы Мальмё – самого южного города Швеции, на демонстрацию против разгула насилия, достигшего там небывалого прежде масштаба и приведшего к многочисленным смертям. На тот момент последней жертвой был 16-летний юноша иракского происхождения Ахмад Убейд, убитый залпом в ходе перестрелки. «Наши дети должны играть в парке и спать спокойно», – сказал Хусам Аббас, приходящийся убитому дядей.

Десятки шведов вышли на улицу? Это много для столь флегматичного народа, чьё будущее в огне.

Когда-то Мальмё был тихим городом. Сегодня – это криминальная столица северной Европы , живущая в постоянном страхе. Дети больше не выходят на улицу, и, уж само собой, по ночам женщины не ходят на прогулки. Не ходят они и за покупками в торговые центры, где теперь можно встретить лишь мужчин, как и принято на Ближнем Востоке.

Пресс-секретарь районной полиции Эва-Гун Вестфорд поясняет: «Количество изнасилований и сексуальных оскорблений против женщин и детей растёт, и мы считаем, что оно ещё усилится» . Растёт? В последние годы оно увеличилось в этом районе на 1472% , в целом по стране насилие выросло на 300% .

Что же стало причиной всего этого?

Общественное пространство принадлежит им. Только прибыли – и уже стали хозяевами положения: Ид аль-Фитр в Мальмё, 2015 год. Это, по сути, утверждение суверенитета на пути к заполнению города мечетями. К слову, чтец говорит с египетским акцентом. Это сунниты .

3. В Швеции запрещено об этом говорить , и, конечно, нельзя спрашивать, что же случилось. Но все и так знают: Мальмё превратился в город с колоссальным мусульманским населением. В самом городе проживает около 350 тысяч жителей, из них 100-150 тысяч мусульмане, в большинстве своём обосновавшиеся в квартале Розенгард (мусульман там 90%), но не только в нём.

В последние три года, когда количество иммигрантов из стран ислама стало резко возрастать, мусульмане из квартала начали потихоньку расселяться по соседним районам. Их нынешнее количество, по некоторым оценкам, достигает 40% от всего населения. Точных данных нет, поскольку статистика в отношении религиозной принадлежности жителей не публикуется, в Швеции она вообще запрещена, ведь это – «расизм».

Другими словами, приближается день, когда мусульмане станут большинством в Мальме. Их количество растёт с каждым днём за счёт рождаемости, куда более высокой, чем у местных шведов, продолжающегося потока иммигрантов (десятков тысяч, прибывающих в Швецию ежегодно) и «воссоединения семей». Многие из иммигрантов оседают в Мальмё.

По сути, в городе происходит замещение населения . Представители местной христианской общины массово покидают город, в основном перебираясь в Стокгольм или вообще за пределы Швеции, а Мальмё заполняется всё новыми мусульманами. Всего в Швеции из 9,5 миллиона жителей около миллиона мусульман, то есть больше 10% , почти как в Израиле (у нас 14,5% мусульманских граждан). Это невидимая, но роковая граница , после которой мусульмане начинают ощущать себя хозяевами положения.

Так, с точки зрения жрецов «секты политкорректности», Мальмё стал «чудесным космополитическим городом с богатой ближневосточной кухней» (ну, ещё, конечно, с замечательными кафе-кальянами, особенно рекомендуемыми молодым девушкам), в реальности же это – оккупированный город с новыми хозяевами, новым языком, новой религией. И, что самое важное, новым, шариатским видением будущего. К слову, когда молодых мусульман спрашивают, как это получается, что существует мусульманский террор, они все как один отвечают, что террористы – не мусульмане.

Любопытно, что пока там не говорят о двух государствах . Но, кто знает, возможно, это ещё впереди.

Общественное пространство принадлежит им. Шествие в Мальмё во время празднования Ашуры, 2016 год. Нет, это не ближневосточный или пакистанский город. Это то, что когда-то было Швецией, страной с утопическим социальным экспериментом, поставленным на самих себе. Это шииты .

4. В Швеции запрещено подвергать критике исламизацию страны и категорически запрещается критиковать поддерживающих эту линию политиков. Наказанием за это может даже стать тюремное заключение. Политкорректность возобладала над свободой слова.

Один из самых вопиющих случаев произошёл с офицером полиции по имени , посмевшем недавно нарушить молчание и рассказать, что все изнасилования, убийства и другие преступления, связанные с насилием, совершают славные мусульманские беженцы .

В отношении этого бедняги было немедленно инициировано расследование по обвинению в распространении ненависти и расизма.

Многие пытаются ему сейчас помочь, открыли даже в его поддержку страницу в «Фейсбуке». Но в Швеции каждого, кто посмеет усомниться в пользе наводнения страны слабым, но гомогенным и мстительным населением, немедленно объявляют фашистским расистом, которого надо непременно перевоспитать.

Понятно, что местные СМИ стараются не сообщать обо всём том, что здесь написано. Только если уж совсем нет никакого выбора. Зато в Сети можно найти много роликов, очевидно преступных с точки зрения «секты политкорректности».

Что происходит в Швеции на самом деле? Это Стокгольм – репортаж группы тележурналистов из Австралии по районам, куда не смеет заходить полиция, срывающий маску с самого «прогрессивного» в мире места.

5. В Мальмё есть огромная шиитская община , которой принадлежит самая большая мечеть города, в основном, это – иракцы, ливанцы и афганцы. Поэтому празднование Ашуры (шиитского праздника) проходит в городе с таким размахом, с массовым шествием по главным улицам города, будто дело происходит в Тегеране или Кабуле.

Общественное пространство принадлежит им. Однако в последние три года в Мальмё прибыло немало суннитов : те же иракцы, сирийцы, палестинские арабы, включая иорданцев, египтяне. И напряжение между суннитами и шиитами в Мальме уже зародилось. Поскольку сунниты ещё не получили свою большую мечеть («джамаа»), праздничные молитвы они проводят в городском парке. Это, прежде всего, способ публично обозначить своё намерение обосноваться здесь навсегда, а также то, что именно они здесь хозяева . Это вызов и предупреждение. И это угроза. Но шведы то ли делают вид, что не понимают этого, то ли действительно не осознают…

Они впускают суннито-шиитское проклятье к себе домой, этого самого жуткого из джинов исламского мира.

Шиитская молодёжь скорбит по имаму Хусейну, нанося себе удары по телу. Мальме, 2015 год. И они – будущее этого города.

6. Десятки тысяч мусульманских детей в Мальмё старательно избегают любой социализации среди своих местных шведских сверстников, которых они практически не встречают. Эта молодёжь либо не учится и не работает, слоняясь по торговым центрам, ставшим целиком их территорией, либо проводит время в основанных в Мальмё исламских школах вроде «Эль-Хакма».

Главам общины важно вырастить следующее поколение в соответствии с исламом, дать исламское образование, столь отличное от местного. Им важно, чтобы дети знали арабский язык.

Религиозное руководство запрещает им приближаться к шведам, в которых духовные лидеры ислама видят неверных грешников, живущих в позорной вседозволенности. Они опасаются, что местные развратят их молодёжь. Особенно, это касается женщин, обязанных оставаться закутанными, скромными и запертыми дома.

Типичная иракская «хуса» – праздник с благословениями для жениха, в характерных арабских одеждах. Европа ли это, вообще? Да, это Мальмё. Интеграция? Безусловно. Скоро шведы тоже научатся делать «хусу»… Разумеется, это всё исключительно для мужчин. А тебе, златовласая девчонка, больше в Мальмё места нет.

7. Шведский левый лагерь уже сообразил , какой могучей электоральной силой обладают мусульмане и ожидает, что те массово за него проголосуют, ведь он же их привёз. Так левые вновь объединяются с исламом, с которым у них вроде как нет ничего общего.

По той же причине левое шведское правительство возглавляет в Европе антиизраильский лагерь, надеясь таким образом удовлетворить мусульман и получить за это электоральный дивиденд. Сегодня в Швеции правит левая коалиция меньшинства , большинства у неё нет, но она продолжает удерживать власть.

Как это получается? Очень просто – нынешние якобы правые боятся обрушить правительство, поскольку на выборах многие голоса от них уйдут к по-настоящему правой партии – «Шведским демократам», чья популярность нарастает с каждым днём, как раз из-за всего того, о чём было написано выше.

На муниципальных выборах необязательно даже быть шведским гражданином. Поэтому электоральная сила мусульманских велика. Они уже решают, кому в стране править. И вот уже слово «исламофобия» стало в Швеции тяжелейшим обвинением. При этом – снова, как и более полувека назад, быть «антисемитом» – это всего лишь высказывать мнение, то есть практически легитимно. Песни Дани М, известного рэпера из Уппсалы, переполнены антисемитскими лозунгами, но это в порядке вещей, никому не мешает. Ведь левый лагерь живёт с этой ненависти, он её канализирует в своих целях.

А что будет со страной? Она осталась в прошлом. Её больше нет. «Златовласая девчонка» изнасилована и прикована к батарее. Недаром бесстыжая Мона Салин , лидер шведских социал-демократов, даже перекрасила волосы в чёрный цвет. Ведь оставаться блондинкой в Швеции теперь неполиткорректно. Это может оскорбить иммигрантов.

Тот, кто смеет говорить о ненависти к мусульманам, – расист . Но тот, кто рассуждает о ненависти к евреям, – либерал . Сегодня в Швеции уже опять можно быть немножко антисемитом. А в Мальмё – так даже и совсем не немножко, в рамках культуры легитимного антисемитизма, привезённого с собой мусульманскими иммигрантами из своих стран исхода.

Рядовой ночной инцидент в Мальмё. Из тех, что местные « » просто скрывают. Зачем они сжигают машины? Что это – ненависть к принявшей их стране? Вандализм? Утверждение своих прав? Будни оккупированного города…

8. Мусульманские кварталы в Мальме, Стокгольме, Уппсале и других местах переполнены незаконным оружием, которое местные банды используют в своих криминальных войнах. Вроде той, что случилась в канун последнего Нового года на центральных улицах Мальмё.

Можно не сомневаться в том, что в этих районах, куда полиция не смеет соваться, есть и сторонники джихадистских организаций. Сейчас мусульмане получают всё, чего только пожелают от правительства, не желающего их настраивать против себя. Но если однажды они не получат всего, что им захочется? Взрыв может оказаться куда опаснее того, что произошёл в Стокгольме три года назад.

Мальмё, подобно брюссельскому кварталу Моленбек или другим таким же, полон закоулков, куда полиция не смеет соваться. Включая торговые центры, где заодно можно прикупить и наркотики , и оружие , и проституток . В прошлом месяце полиция Мальмё призналась в том, что не в состоянии контролировать город. А без контроля, как известно, нет и суверенитета.

9. Швеция приближается к положению страны, «свободной» от евреев . Она стала опасной для евреев, идентифицирующих себя таковыми. Особенно в Мальмё. В Швеции осталось сейчас около 15 тысяч евреев – напуганных, прячущихся. Непонятно, что это за жизнь.

В 2010 году синагога в Мальмё подверглась нападению. С тех пор у евреев больше в этом городе места нет. Неслучайно Центр Шимона Визенталя рекомендовал с тех пор его не посещать. Мальмё теперь город антисемитский, в котором еврей, выглядящий соответствующим образом, непременно подвергнется оскорблениям и насилию. Поэтому многие еврейские семьи уже оставили страну. Небольшая часть перебралась в Израиль – в 2016 году из Швеции в Израиль прибыло 28 еврейских семей.

«Евреи ведут против меня кампанию», – заявила глава шведского МИДа Маргот Вальстрем, ещё одна известная шведская любительница евреев. И шведы, выращенные в атмосфере социалистического послушания, не возмутились, не стали задавать лишних вопросов.

То, что не удалось сделать нацистам, успешно претворяют в жизнь мусульмане. Евреи бегут из Швеции. Это 2017 год. И это – модель будущего для остальной Европы. Просвещение, ведущее к кострам и разрухе. Это – начало заката.

Фейерверк в память о прежних днях. Бои на салютных ракетницах посреди улиц Мальмё, новый 2017 год. Толпы «молодёжи» вновь захватывают общественное пространство, стреляя в прохожих, в том числе и в полицию. Злые инстинкты выплёскиваются наружу. Если бы они могли, они бы стреляли настоящими ракетами. Кто знает, может быть, скоро так и будет. Мальмё – это трейлер перед наступлением сирийского сценария.

Пока СМИ пугают общественность миграционным кризисом и развалом единства Европейского союза, транснациональные корпорации достраивают свой европейский Вавилон, где «будущая евразийско-негроидная раса, внешне похожая на древнеегипетскую, заменит разнообразие народов разнообразием личностей»: европейцы смешиваются с другими расами и народами и исчезают как национальные индивидуальности, а их элиты заменятся еврейской духовной кастой вождей.